Не могу я так к истории учиться. Четыре коротенькие строчки про Бабий Яр. Даже написали как-то неправильно. А мне вспомнилось, как было правильно - как нам рассказывали в Киеве в музее при бабьем яру, как мне рассказывала бабушка - и плакала, о тех, кого она никогда не знала. О тех, о ком ей рассказала ее мать, и тоже плакала. А теперь глючит, и глючит, и глючит. На те два раза, 28 сентября, что мы были в бабьем яру на поминках. Я была мелкая, ничего не понимала. Нас вывозили вместе со школой - целой школой еврейских мальчиков и девочек, для каждого из которых их прабабушки, прадедушки, двоюродные, троюродные и родные были не более, чем фотографиями в семейном альбоме и огромной, братской могилой бабьего яра.
Они так много рассказывают про европу, про европейские гетто, учат преимущественно про них - а про то, что было в городах СССР, почти что молчат. Бабий Яр. Четыре строчки, четыре коротенькие, сухие строчки...
Завалю контрольную, угу. Из принципа. Нафиг.